Суусамыр - дорога в жизнь

Сегодня лишь у шести процентов детей в кыргызском селе есть доступ к дошкольному образованию. И в Советском Союзе только каждый третий деревенский ребенок в Кыргызстане ходил в детский сад. Что это? Традиция или системная проблема?

Медина переводит своих четверых детей через трассу Бишкек-Ош. Утром торговцы еще не выставили вдоль дороги столики с кумысом, топленное домашнее масло, курут, чистый горный мед. Но Медина уже подоила коров и лошадей, которых они с мужем пасут здесь на джайлоо, высокогорном пастбище в течение трех летних месяцев. 20 юрт хаотично разбросаны по живописной долине. Белые шапки гор, острый запах цветущих трав, сильный ветер, маленькие горные речки, из которых пастухи берут воду. Вечером они пойдут друг к другу в гости: есть шашлык, играть в карты, футбол, пинг-понг, смотреть телевизор, который заряжается от солнечных батарей. Но сейчас Медина с детьми переходит дорогу. Она идет к небольшой юрте с ярким голубым баннером. Что это? Детский сад на 191-м километре трассы. Вы когда-нибудь слышали, чтобы точка на трассе обозначалась не закусочной, не каким-нибудь кафе «Лепота» для дальнобойщиков, а детским садом?

Это один из 82-х высокогорных детских садов, которые в этом году открыл фонд экс-президента Кыргызстана «Инициативы Розы Отунбаевой». В них около трех тысяч детей пастухов могут учить кыргызский и русский языки, арифметику, читать, писать и рисовать, обучаться важным жизненным навыкам и проходить социализацию. Проект работает уже третий год.

- Я сама не ходила в детский сад, – говорит Медина, – у нас в селе просто его не было, и нет. Есть в районе частный садик, но он стоит 1500 сомов в месяц за одного ребенка, а у меня их четверо! Поэтому я рада, даже восхищена, что здесь на пастбище есть детский сад. Пусть он работает только три часа – до полудня, но детей здесь развивают!

23-летняя Мархабат в зимние месяцы преподает информатику для старшеклассников в обычной средней сельской школе. Там она получает 5000 сомов в месяц, на стойбище — 12000 сомов за два месяцев. Она обосновалась неподалеку вместе со своей семьей. Ее дочка тоже ходит в этот детский сад, в каком-то смысле похожий на пионерский лагерь.

- Детский садик посещают дети от 4 до 12 лет с понедельника по субботу. Воскресенье выходной. Работа садика также зависит от погодных условий в горах. Здесь часто бывают дожди и сильные ветры. Своих детей родители привозят к 9-10 утра ежедневно. Занятия продолжаются до 12:00-13:00, после чего детей забирают. Обедов здесь не бывает. Дети приносят с собой сухой паек, состоящий в основном из соков и печенья. В процессе обучения дети также учатся играть в шахматы, волейбол, другие развивающие игры. Наиболее отдаленные кочевья находятся на пятом, шестом километре от садика. Некоторые хозяйства объединяются и привозят детей на одной машине. Дорога занимает полчаса езды от кочевья до садика.

Пока шестилетний Адилет эмоционально читает наизусть отрывок из эпоса «Манас», к детскому саду подруливает старенький «Мерседес». Дедушка приехал забрать своих четырех внуков после занятий и немного отдохнуть, поиграть в пинг-понг с приятелями. Выпасать 600 баранов и 20 лошадей — нелегкая работа!

- Я не ходил, мой отец не ходил, и дочь моя не ходила в детский сад, потому что в нашем селе его нет. И внуки зимой не ходят. Только второй год на пастбище летом они имеют такую возможность. Да и то лишь на два месяца. Они учатся читать, рисовать, писать и учат русский язык. Сам я понимаю русский, но говорить не могу. Прекрасно, что есть детские сады на стойбищах, но это ведь только на лето. Главное, чтобы садики были в селе, где дети проводят большую часть своей жизни!

Айгуль Камолова из Министерства образования и науки КР объясняет, что в настоящее время у государства не хватает денег, зданий, воспитателей для обеспечения жителей сельских регионов достаточным количеством детских садов. Многие из них были приватизированы в лихие 90-е годы прошлого столетия, к сожалению, с тех пор картина к лучшему не изменилась.

Кажется, люди понимают, что ожидание милости от государства в чем-то схоже с пословицей «Пока травка подрастёт, лошадка с голоду помрёт». Они готовы участвовать в создании общинных детских садов на селе.

Турискан — индивидуальный предприниматель из Таласа. Она продает пастельное белье на рынке. В свободное от работы время она помогает в мечетях, детям-сиротам, нуждающимся людям. Прежде на 185-м километре трассы Бишкек-Ош Турискан просто отдыхала, как на даче. Ставила юрту, привозила огромный самовар, резала баранов, шила кыргызские ковры. Но, узнав, что прямо здесь откроется детский сад для детей пастухов, построила для ребят специальный теплый вагончик, украсила его своими шырдаками, купила солнечные батареи, чтобы дети могли посмотреть кино.

- Теперь мы не берем с Турискан плату за землю, на которой она поставила свою юрту, – говорит Озкан Алы, представитель пастбищного джаамата (ред.: кочевая община), – мы и с детских садиков фонда Розы Отумбаевой деньги не берем, благодарны за этот проект.

Кроме детсадов на джайлоо в Кыргыстстане развиваются и другие инициативы в области дошкольного образования. В основном они связаны с вкладом сельских комьюнити, международных организаций (ЮНИСЕФ, Всемирный банк и т.д.), частных спонсоров и муниципалитетов в подготовку воспитателей и их зарплат, оплату коммунальных услуг, реконструкцию помещений. На этот год в Министерстве образования обещают сельчанам 25 новых общинных детских садов. Но у самого государства денег по сути нет.

Откуда же деньги у Оянбек, преподавательницы химии и биологии, которая встречает нас в детском садике на джайлоо в платье цвета фуксии с нежным жемчужным обрамлением у горла? Как будто она преподаёт не детям пастухов, а собралась в оперу? Наверное, это единственный ее праздничный наряд… Возможно, вопрос не в деньгах, а в желании проводить детей по дороге к жизни.

Арвид Умаров

Чынара Исраилова-Харьехузен

Летняя академия для журналистов ЦА